=Написанное=

       В ванной обнаружились часы. Часы Эля на черном ремешке. Как его часы попали в ванную суждено было остаться тайной, покрытой мраком. Надев часы на левое запястье, Ник взглянул в штилевую гладь зеркала. Смотрящее на него оттуда не было верхом элегантности, или эталоном красоты, но в общем и целом не являлось и бомжом с Финдлянского вокзала. Холодная вода смыла остаток ночи, и помогла более бодро посмотреть на вещи. Вещи всем своим видом говорили, что пора опохмелится. На кухне хозяйничал сквозняк, и гул городских улиц. На столе лежали ключи. Три больших в одной связке, средний с брелком, и гаечный. Большие ключи, которые по совместительству были ключами от квартиры, перекочевали а левый накладной карман, а средний с брелком в правый. Это был ключ от машины. Серебристая Хонда Сивик в шестой генерации стояла под окном, и в ней отражался теплый летний день. Казалось, что машина радуется лету вместе с городом.

        Еще в детстве Ник обнаружил в себе любовь ко всему что имело руль и четыре колеса. Визжание резины и рокот мотора были для него слаще любой, даже самой прекрасной музыки. Маленький Ник мог часами стоять у окна или на улице и смотреть на проезжающие мимо автомобили. Ник зауважал людей, за то что они смогли сделать такое. К десяти годам он уже кое что понимал в устройстве девайса под названием автомобиль. Ник мог часами наблюдать, как Хомо Сапиенс с пятого подъезда чинит свой Запорожец, а после, как Вася Шуруп чинит свой. Гаврилыч застал его как раз за этим делом, и понял, что пацан-то толковый, и пора за него браться. Свою первую поездку Эль совершил уже через месяц, а через три мог уже спокойно замещать Гаврилыча на линии, когда тому не здоровилось. Гаврилыч стал лучшим другом Эля. Они могли хоть дни напролет говорить про машины и листать красочные журналы. Жизнь бурундука обрела некий смысл, и по всем законам жанра идиллия не могла продолжатся долго. В его жизнь пришла Она. Он увидел Ее в очередном журнале. Покой как ветром сдуло. Ее характер сводил Ника с ума, ее формы не  давали уснуть. Каждый день он вожделенно смотрел в журнал и оттуда смотрели на него умопомрачительные раскосые глаза тогда еще самой новой генерации Хонды Сивик. Сто двадцать лошадей на восемьсот кило веса, пятиступенчатая КПП, и стильный кузов хэтчбэк будоражили его воображение. Вот он, Непобедимый Эль Нико несется к очередной финишной черте! Его противники отстали на круг, а впереди уже развивается клетчатый флаг, знаменуя собой очередной выигранный Гран При. С того момента Ник твердо решил во что бы то ни стало завладеть ей. Момент подвернулся сам собой. Когда ему было 15, он наткнулся в газете на объявление о продаже. Удивительно низкая цена и умопомрачительные характеристики бензинового моторчика для моделей самолетов решили все за него. На следующей день он уже сидел в своём автомобиле. Кульминация жизни была достигнута, теперь можно было и умереть. Вот уже четыре года это верная спутница Эля, все эти четыре года он любит ее, и даже верит в то, что она любит его. Так и теперь, мысли о бодуне улетучились, и захотелось только сесть на мягкое сиденье и обхватив руками руль поехать куда глаза глядят. Мысль о поездке становилась все сильнее, и достигла вершины когда Эль не обнаружил на кухне даже лимонада. Надо было ехать, ехать к друзьям. К Штырю. Он нальет. Он никогда не оставит друга в беде.

        Жора родился тут, по- соседству. На улице Замшина. Он был добрый, немного полный и всегда с новым анекдотом наготове. У него было все. Все что могла пожелать петербуржская мышь. Родители, у которых был свой семейный бизнес, и младшая сестра, которую он любил больше всего на свете. К тому же у него были разные глаза. Один карий, а другой черный как смола. Жора был другом Эля с самого его детства, не смотря на то что был старше его на 3 года. Они, и другие приятели с утра до ночи играли и веселились. Хотя были и времена, когда Жора и Эль просто разговаривали на отвлеченные темы, за бутылочкой колы, а позже и пивка. Жизнь Жоры была спокойной, и у него было все, что только можно было пожелать. До того момента, как в дверях офиса его родителей появились братки Быка. Самоуверенный крыс Бык, даром что носил такое погоняло, в ту пору  рэкета лез во все щели, что бы поиметь бабки. Почти весь Калининский район держала бригада Быка. Но ему было мало. Он решил завладеть даже самыми мелкими магазинчиками и предприятиями в округе. Одно из них и принадлежало родителям Жоры. Предложив им крышу за такой гигантский процент, что можно было бы сразу свернуть дело и пойти продавать цветы у кладбища, братки удалились, дав несчастным предпринимателям день на раздумье. Ответ отца Жоры на следующий день был категоричен: "Никогда! Только через мой труп!" - сказал гордый мышь. Труп его, и его жены был найден в этот же вечер, в канаве около дороги. Милиция даже не стала заводить дело, хотя убийство было налицо. Никто не хотел переходить дорогу Быку. На следующий день в газетах, в криминальной хронике среди прочего была статья под заголовком: "Бандитский беспредел продолжается! Милиция бездействует!". Жора изменился. С его лица пропала добрая улыбка, и он больше не смеялся с друзьями, и не откалывал шутки. Он ушел в себя. Эль боялся за него, но знал что пока горит еще последняя звезда на его небосклоне, он будет жить. С уходом родителей, его младшая сестра, та, которую он любил больше всего, осталась без родительской ласки. Он понял, что он должен сделать все, что бы она была счастлива. Она стала смыслом его жизни. Постепенно он оправился от потери, но все равно старому Жоре не суждено было вернуться. Он изменился, его левый глаз был теперь всегда прикрыт, как и его внутренний мир. Он стал расчетлив и молчалив, но все таки иногда старый Жора был виден и под этой оболочкой. Он остался предан друзьям. И друзья ему. Но было в его мыслях то, что не оставляло его. Что мешало ему успокоится. Он знал, что Бык не оставит его. Жора являлся сейчас хозяином фирмы его отца, оставленной ему в наследство. Мысль об этом не оставляла его ни на секунду. Но он не боялся за себя, он боялся за сестрёнку, за единственное любимое существо в городе дождей. Год назад он получил письмо. Бык не собирался оставлять бизнес "безхозным". Он вычислил Жору, и сделал ему предложение, такое же как и его отцу. А если он не согласится, то... Нет, этого  Жора позволить себе не мог. В этот вечер Жора сидел у Эля. В этот вечер Бык назначил ему стрелу, прямо у него дома. Жора отдает браткам акции, и они расходятся "с миром". Но если Жоры дома не будет, они заберут то, что у него осталось. Они заберут мышонка. Жоре было наплевать на предприятие, он не хотел потерять сестру. Утихающие звуки с улицы обозначили приход позднего вечера. Жоре пора было идти. "Удачи!" - сказал Эль. Что ему еще можно было сказать в такой ситуации? "Спасибо дружище." - сказал Жора, "По мере сил."

        Автобус Гаврилыча как всегда отошел от остановки вовремя. ЛиАЗ покачиваясь уносил Жору на встречу с судьбой. Автобус был проверенный, прочный. За последние 5 лет он ни разу не ломался! Не сломался бы и сейчас, если бы не камень, вырвавшийся из под колес проезжающей фуры. Автобус остановился с пробитым радиатором. За пять лет это случилось именно здесь и сейчас. Гаврилыч, поругиваясь, пошел чинить расхандрившийся автомобиль. Жора остался сидеть. Именно сейчас он вспомнил былые времена. Он вспомнил, как он был счастлив тогда, раньше. Картины прошлого сменяли друг друга, как вдруг он очнулся. Часы показывали без пяти десять. Автобус стоял с раскуроченным двигателем, Гаврилыч матюгался рядом. Холодный пот пробежал по спине Жоры, белый туман закрыл он него мир. У него оставалось пять минут, и добрый километр пути. Жора несся по улицам спящего города. Дома, деревья, припаркованные машины проносились мимо. Вечер был спокойный и ясный. Люди и звери сидели по домам, наслаждаясь уютом. Им не было дела до мыши, которая, обгоняя секунды неслась на встречу судьбе... Жора не успел. Двери его квартиры были сорваны с петель, все было перевернуто вверх дном. Ее не было. Жора выскочил на улицу. Луна спокойно смотрела на него, ей не было дела до низменных чувств какой- то мыши. Жора несся по пустынным улицам ночного города, не замечая ничего. Ноги сгибались, глаза не могли смотреть из- за выступивших на них слез, как вдруг он увидел ее. Луна осветила это место. Приглушенный облаками свет пал на землю, на кучу искареженных, проржавевших деталей городской свалки, и на крохотное тельце, лежавшее у его ног. Жора перестал существовать. Его сущность покинула тело, оставив стоять пустую оболочку. Действительность стала черно- белым фотоснимком, и в его центре была его младшая сестра. Он смотрел в ее безжизненные глаза, и ясно видел последние секунды ее жизни. Он видел как она звала на помощь, просила и умоляла не трогать ее. Он видел весело гогочущих детин в кожаных куртках, и он видел его. Бык стоял на расстоянии, наблюдая за развлекающимися братками. Черной молнией появился в его руках пистолет. Прогремел выстрел. Разбуженные вороны взлетели с деревьев в небо, унося с собой душу несчастного маленького создания. Город на Неве забрал себе еще одну душу. Жора не видел город, он видел его. Бык стоял на краю свалки и улыбался. Его глаза светились прожектором тепловоза. Огромного бездушного железного чудовища. Жора понял. Он встал, взял на руки маленькое тельце, и пошел навстречу восходящему солнцу. Петербург дарил всем новый день.

        На следующий день на кладбище появился свежий холмик. На кресте, с фарфоровой тарелочки смотрели не мир глаза милейшего создания, и все прохожие удивлялись, что могло случится, какой нелепый случай мог забрать себе такую молодую душу. Жора шел по раскаленной дороге. Ноги несли его все дальше и дальше по серой ленте. Он знал куда. Вчера он связался с мафией Быка, сказав о том что теперь готов отдать все акции. Бык был не против. Он добился своего. Жора вошел в кабинет Быка. Бык сидел в кресле и улыбался. Жора подошел к нему, положил на стол ворох ценных бумаг. Бык встал, его рот расплылся в улыбке. Его губы приоткрылись, он хотел что- то сказать. Он не успел. Рука Жоры выхватила из кармана острый, заточенный как копье болт. Холодный металл воткнулся в Быка и вырвался с другой стороны. Гангстер присел. Жора не отпускал его, он вталкивал болт все дальше и дальше пока потоки теплой крови не потекли по его рукам. Наконец он отпустил его. Мертвое тело упало к ногам мыша. Быка больше не было. Жоры тоже. Вместо него стоял Штырь. Расчетливый, жестокий и спокойный. Братки Быка нашли только мертвое тело, и открытое окно. С тех пор Штырь посвятил себя планомерному вырезанию всякого бандитского сброда. Он появлялся как тень, и оставленное после него мертвое тело со сквозной дыркой в груди говорило о том, что правосудие с разными глазами забрало с собой еще одну гнилую душу.

        Но свое самое главное качество Штырь сохранил. Он был все так же предан своим друзьям. А это значило, что он нальет. "Нальет, и все будет в ажуре" - сказал Ник и направился к выходу.

БЫК